Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Однажды ночью Психо и Хафф зашли к нам перекинуться в карты. У них тоже не было денег, так что я присоединился. Мы выпили и стали играть на спички, пока не надоело. Затем решили, что было бы неплохо прокатиться до Беллингхэма и обратно. У Чака не хватало бензина для этой поездки, но он сказал, что знает, где можно его достать. Он взял пару пятигаллонных канистр и кусок шланга, и мы вчетвером погнали по полям.
В тот день прошел сильный дождь. Сильные струи пронзали туман. Почву, только что вспаханную для посева, размыло. Она прилипала к обуви и оставляла на ботинках комья грязи. На Психо были легкие кожаные туфли, и он постоянно терял их в грязи. Наконец он психанул и повернул обратно. Остальные двигались вперед. Каждые несколько шагов мы могли слышать гневный крик Психо позади нас.
Мы прошагали добрых полмили, прежде чем достигли «Вэлш фарм». Замешкались ненадолго у надворных построек, затем пересекли двор и подошли к грузовику мистера Вэлша. Чак сливал бензин из бака, пока Хафф и я следили за домом. Я никогда раньше не был здесь, но знал мальчиков Вэлшей со школы. Их было трое, все печальные, бедно одетые и молчаливые, будто немые. Один из мальчиков, Джек, учился в моем классе. Он был одиноким, от него пахло несвежестью, как от старика, который потерял свою гордость. Так как у нас были одинаковые имена, мистер Митчелл развлекался, соединяя нас в спарринге на занятиях физкультурой. Тогда остальные ребята окружали нас и кричали: «Давай, Джек! Так его, Джек! Убей его, Джек!» Но у Джека Вэлша была кишка тонка для этого. Он нерешительно поднимал вверх свои перчатки, как будто думал, что они могут наброситься на него, и взглядывал на меня извиняющимися глазами всякий раз, когда мистер Митчелл подстрекал его замахнуться и ударить. Было странно думать, что вот он в том темном доме лежит и спит, закрыв свои несчастные глаза, пока я стою на стреме снаружи. Хафф ворчал, когда наступал на какую-нибудь палку. В воздухе пахло бензином.
Чак наполнил канистры, и мы отправились назад. Дорога обратно оказалась сложнее. Теперь мы взбирались вверх по холму. По очереди несли канистры, покачивая их вперед и спотыкаясь. Их вес тянул нас прямо в грязь и лишал равновесия, так что ноги заплетались и мы падали. К тому моменту, когда мы завершили путь, мы все были облеплены грязью. Я порвал рубашку о какую-то колючую проволоку. Моя здоровая рука затекла от тяжести канистр, другая пульсировала от боли там, где я задевал пальцем какой-нибудь кол. Я смертельно устал, так же как и остальные. Никто не проронил ни слова о Беллингхэме. Пока Чак развозил Психо и Хаффа по домам, я переоделся и завалился спать.
Мистер Болджер поднял нас рано на следующее утро. Он лишь просунул голову в дверь и сказал: «Подъем», но что-то было в его голосе такое, что у меня внутри перещелкнуло, и я сразу проснулся и подскочил с кровати. Чак тоже. Мы посмотрели друг на друга и встали, не говоря ни слова. Мистер Болджер ждал у двери. Как только мы оделись, он сказал: «Вперед» – и направился по направлению к главному дому. Он ступал большими пружинистыми шагами, свесив голову, как будто находилась под тяжестью, и ни разу не повернулся посмотреть, идем ли мы сзади. Я взглянул на Чака, а тот смотрел в спину отца. Его лицо не выражало никаких эмоций.
Мы проследовали за мистером Болджером на кухню. Миссис Болджер сидела за столом, накрытым для завтрака, и плакала в салфетку. Ее глаза были красными, и голубые вены выступали на бледном лбу.
– Сядьте, – сказал мистер Болджер.
Я сел напротив миссис Болджер и принялся разглядывать скатерть. Мистер Болджер сказал, что мистер Вэлш только что заходил по причине, о которой мы сами прекрасно можем догадаться. Я молчал. Так же как и Чак. Мистер Болджер ждал, но мы по-прежнему ничего не говорили. Затем, чтобы мы и не думали оправдываться, он сказал, что мы оставили после себя такой след, по которому нас невозможно не обнаружить. По нему даже не нужно было идти – он весь прослеживался из окна.
– Как вы можете делать подобные вещи? – спросила миссис Болджер. – Да еще по отношению к Вэлшам?
Я взглянул вверх и увидел, что мистер Болджер изучает меня. Когда наши глаза встречались, мы старались не смотреть друг на друга.
Миссис Болджер тряслась от всхлипов. Мистер Болджер положил руку ей на плечо.
– Какое у тебя есть оправдание? – спросил он у Чака.
Чак ответил, что нет никакого.
– Джек?
– Нет оправдания, сэр.
Он посмотрел на каждого из нас.
– Вы пили?
Мы оба подтвердили, что да.
Мистер Болджер кивнул, и я понял, что это признание было в нашу пользу, так велика была его вера в то, что алкоголь меняет личность. Давало нам преимущество и то, что мы сами не сослались на прием алкоголя как на смягчающее обстоятельство, а сознались в этом как в еще большей ошибке. Это дало свободу мистеру Болджеру сделать оправдания за нас.
Чтобы мы и не думали оправдываться, он сказал, что мы оставили после себя такой след, по которому нас невозможно не обнаружить. По нему даже не нужно было идти – он весь прослеживался из окна.
Чак и я были официально пристыжены, мистер Болджер – официально зол, но худшее было уже позади, и мы все знали это. Мы провели остаток утра за кухонным столом, вырабатывая план, как нам загладить вину. Чак и я вернем бензин, который так и не залили в бак по причине сильной усталости. Извинимся перед мистером Вэлшем и дадим слово больше не пить. Не было ни единого упоминания о тех обещаниях, которые мы уже нарушали. Мы соглашались на все условия мистера Болджера, кроме одного – мы не говорили ему, кто был с нами. Он изводил нас, выпытывая имена, но я понимал, что это часть церемонии и что он рад увидеть нас способными хотя бы на преданность. Как бы там ни было, он, вероятнее всего, знал, кто были те, другие.
Мы встали и пожали руки. Мистер Болджер дал понять, что не планирует тиранить нас. Он хотел все это выбросить из головы, чем раньше, тем лучше. Миссис Болджер не вставала. Я видел, что она все еще чувствовала неправильность ситуации, хотя сам этого и не чувствовал.
Мы с Чаком нагрузились канистрами и отвезли их к ферме Вэлша. Через поле дорога не была такой уж длинной, но чтобы добраться туда на машине, нужно было следовать вверх по главной трассе и затем свернуть на извилистую грунтовую дорогу, все еще грязную от вчерашнего дождя. Чак ехал быстро, так что мы нигде не застревали. Грязь стучала по дну машины. Мы ехали через виргинские сосны, которые раскинулись вокруг, и нам открывался вид то на дом, то на поляну с несколькими коровами. Чак всю дорогу матерился.
Мы въехали на ферму Вэлша и сидели там какое-то время молча, прежде чем вылезти из машины.
Я работал на нескольких фермах в течение летних каникул, занимался сбором и заготовкой сена. Эти фермы были в верхней долине возле Марблмаунта, близко, но не рядом с рекой, с хорошим дренажом и богатой почвой. Их владельцы процветали. У них имелось самое современное оборудование, покрашенные дома и хозяйственные постройки. Дворики были покрыты травой, подстриженной в аккуратные газоны, с цветочными клумбами и нарядными купальнями для птиц, тележными колесами и большими керамическими белками.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
